Казарма - главный архитектурный символ освоения новых территорий

Transcript

1. Казарма - главный архитектурный символ освоения новых территорий • При поддержке гранта РНФ№ 24-11-20024, https://rscf.ru/project/24-ll- 20024/ и Министерства образования и науки Хабаровского края (Соглашение № 124С/2024) «Военная тема в архитектурно- пространственном освоении Дальнего Востока» • канд. архитектуры, Алина Павловна Иванова, ВШ АиГ ТОГУ, Хабаровск 2024
2. Синопсис • Victoria Barracks • Генезис гарнизонной готики • Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Гарнизонная архитектура Хабаровска
3. Введение: цель проекта и выдвигаемая гипотеза • Этот лекционный цикл является прологом большого проекта: мы пытаемся выявить так называемые «культурные коды» дальневосточного стиля и сформулировать базовые принципы архитектуры, которую жители региона смогли бы прочитывать как «свою». • По нашему убеждению «дальневосточный стиль» должен базироваться на краснокирпичной «архитектуре фронтира» конца XIX-начала XX вв.
4. Основной термин • «Архитектура фронтира» включает в себя гарнизонные городки, разбросанные по всем восточным территориям и постройки железнодорожного ведомства, возводимые вдоль Транссиба (вокзалы, депо, водо-и нефти- напорные башни, железнодорожные казармы и полуказармы).
5. Frontier architecture. British barracks Victoria Barracks: from Gibraltar to Singapore
6. Колониальная архитектура • Можно предположить, что когда европейцы пытались закрепиться в развитых цивилизациях (например – англичане в Индии, Бирме и Малайзии, португальцы в Индонезии и Японии, французы в Индокитае) основными этапами освоения колонизуемых территорий последовательно являлись: фактория (F) – миссия (М) – форт/гарнизон (G) для охраны европейского («белого») города. • В случае освоения слабозаселенных территорий, (южная и центральная Африка, северо-восточный Китай), прежде всего строились форты, затем миссии, и, – если удавалось закрепиться, – «белые» торговые города-фактории (например – британские Гонконг и Сингапур). Форты (гарнизоны) символизировали государственную идею, фактории – частную инициативу. • Как видно из предложенных трехступенчатых схем (F-M-G и G-M-F) иезуитские миссии выступали основным инструментом трансляции европейской культуры, их архитектурное оформление тяготело к нео-готике, что естественно подразумевалось католической традицией. • Краснокирпичные костелы и кирхи, типологически схожие с неоготическими храмами в европейских сеттльментах, сохранились в Благовещенске и Владивостоке.
7. Victoria Barracks В гипотетическом случае G-M-F (европейцы приходят на неосвоенные территории и первым делом строят гарнизоны), именно эта «архитектура фронтира» становится матрицей будущей гражданской застройки. Для иллюстрации предложенного тезиса сошлемся на пример т.н. викторианских казарм (Victoria Barracks). Первые Victoria Barracks, построенные в Винздоре в 1853 г. послужили образцами для множества британских гарнизонов от Шотландии до Австралии (Сидней и Мельбурн).
8. Victoria Barracks В отличие от гарнизонной архитектуры в метрополии, казармы, возводимые в колониях, как правило, имели галереи на всю длину парадного фасада. В США сохранились десятки исторических фортов в стиле «колониального возрождения» (например, казармы на Монтгомери-сити, Сан-Франциско, 1897 г.). В юго-восточном регионе самые известные викторианские казармы были построены в Гонконге в районе Централь (Admiralty district, 1840-74 гг.).
9. Victoria Barracks: from Gibraltar to Singapore
10. Victoria Barracks Эти трех-четырех-этажные кирпичные бараки с многоярусными арочными галереями и двускатными крышами сформировали архитектурный ландшафт британского Гонконга; первые офицерские флигеля с ионическими галереями стали прототипами для особняков и вилл на пике Виктория. В районе Кулуна (материковый Гонконг) к 1910 г. насчитывалось 85 казарм (т.н. казармы Утфилда, названные в честь командующего британской армией в Гонконге). Сегодня в 4 сохранившихся блоках (двухэтажные здания с аркадами в первом ярусе и галереями на втором) располагается музей исторического наследия Гонконга с общедоступной библиотекой. Основываясь на личных впечатлениях, мы предполагаем, что именно британские казармы и французская миссия сформировали «архитектурный код» Гонконга, на базе которого и велась дальнейшая историческая застройка.
11. Возможно, неожиданное сравнение дальневосточной «архитектуры фронтира» с британскими казармами выглядит легковесным, но авторы полагают, что в обоих случаях гарнизонная архитектура являлась основным культурным инструментом вестернизации осваиваемых территорий.
12. FRONTIER ARCHITECTURE. BARRACKS: from Honolulu to Namibia
13. 1 German garrisons in Namibia: Fort Namutoni, 1889— 1897 гг. 2. Barracks in Honolulu, O’ahu, Hawaii 3 German garrisons in Namibia: barracks in Swakopmund, 1892 г.
14. ARCHITECTURE FRONTIER: "Red barracks". Vladivostok
15. Lutherans and Catholics, missions and infirmaries. The origins of FE-Gothicisms Eastern Gothicism of the beginning of XX century. Fig.1. The building of the Catholic Mission, Batavia, Indonesia; Fig.2. Barracks, Caucasus street, Khabarovsk
16. В отличии от Средней Азии и Закавказья, бескрайние территории Дальнего Востока казались абсолютной пустыней. Архитектурные традиции, на которые могли бы опираться дизайнеры восточного фронтира (преимущественно – военные инженеры с петербургским образованием) отсутствовали, поэтому за основу был взят хорошо известный, но не поддающийся однозначной атрибутации стиль, который предлагается называть «гарнизонной готикой» На фото – казармы в с. Раздольное, арх. В. Жигалковский 1910-е гг.
17. Универсальная готика Использование готицизмов для оформления «гарнизонной» архитектуры очевидно и естественно. Помимо кремлей Москвы и Тулы с прямыми цитатами из Castelvecchio и Castello Sforzesco, есть множество русских крепостей в той или иной степени использующих приемы краснокирпичной средневековой архитектуры. Ринат Рахматуллин со ссылкой на М. В. Нащокину говорит о героических истоках русской готики, оформляющей победу в Турецких войнах 1768-84 гг.: «готика должна была создать образ побежденных турецких крепостей», (что, учитывая мощное генуэзское влияние на северном черноморском побережье не лишено оснований). По-видимому готика при Екатерине Великой шла по разряду ориентализма, вслед за Turquerie и Chinoiserie.
18. Универсальная готика С другой стороны – под «готикой» придворные архитекторы- классицисты русской императрицы из Ольденбургского дома подразумевали «варварство» и «средневековье» в целом, в том числе и русское народное зодчество. Эксперименты В. Баженова и М. Казакова, пытавшихся синтезировать на основе краснокирпичной готики архитектуру национального романтизма, имеют общую культурную платформу с официальной эстетикой русского фронтира: руины дальневосточных краснокирпичных казарм неожиданно напоминают Царицыно до реконструкции.
19. Руины дальневосточной «гарнизонной готики». Хабаровск
20. Руины дальневосточной «гарнизонной готики»
21. На сайте ИА "Приморье24" в 2008 г. обсуждалсяприказ министра обороны об уничтожении объектов военного ведомства в гарнизоне в селе Раздольном Приморского края. Это казармы, дом офицеров, штаб, склады, в общей сложности около 40 объектов действующих воинских частей. .
22. . Под удар попали и другие объекты в Раздольном, среди которых - конюшни, где во время Русско- Японской войны дислоцировался 1 Конно – гренадерский полк. Кстати, император Николай II во время пребывания в Приморье так же посетил этот полк в селе Раздольном. На месте бывших объектов военной части, тех, что уже успели разобрать, сейчас лежат груды битого кирпича, некоторые с индивидуальным клеймом - "Кларксон и К" - компании, которая в начале 20 века изготавливала уникальный кирпич, особо стойкий к влаге. Технология его изготовления сейчас утеряна, отчего даже эти обломки здания имеют историческую ценность. Когда-то бывший глава администрации села Раздольное пытался достучаться до ведомств и придать зданиям гарнизона исторический статус - здесь есть постройки 1898, 1900 и 1907 годов. Еще и сегодня можно увидеть останки конюшни гренадерского полка.
23. Казарменная комиссия
24. Казарменная комиссия против Инженерного ведомства Рассмотрим особенности архитектуры русских военных городков (в народной этимологии – «красных казарм») и попытаемся выяснить происхождение гарнизонных готицизмов. «Красные казармы», которые дальневосточники считают уникальной и ключевой особенностью регионального архитектурного ландшафта, сохранились во многих русских городах от Санкт-Петербурга до Иркутска. «Красные казармы» обязаны своим появлением деятельности Главной казарменной комиссии. Комиссия была организованна в царствование Александра III и в течение 30 лет вела строительство военной инфраструктуры от Петербурга до Владивостока.
25. Что говорит Википедия 8 декабря 1882 года по инициативе военного министра П. С. Ванновского при Военном совете была образована особая Комиссия по устройству казарм. Ввиду доказанной многолетним опытом эффективности работы Комиссии по устройству казарм, 1 января 1911 года она была преобразована в самостоятельный Главный комитет по устройству казарм, в ведение которого была передана постройка всех не оборонительных сооружений. С 1912 года на его основе было создано Главное управление по квартирному довольствию войск.
26. Деятельность Главной казарменной комиссии Основным проектом, осуществленным этой институцией, было возведение вдоль Транссиба военных городков для расквартировки частей, перебрасываемых в ходе военных действий сначала на восточные рубежи империи во время русско-японской войны, а затем, в 1914-16 гг. наоборот – на запад. Об уникальной роли Казарменной комиссии, (позже переименованной в Главное казарменное управление), для развития русской гарнизонной архитектуры рассказывает в своих воспоминаниях Александр Федорович Ридигер, военный министр России в 1905-1909 гг. Там же упоминаются проблемы с размещением контингента на восточных территориях: «войска располагались в бараках, построенных для лазаретов, а во Владивостоке – в блиндажах, построенных во время войны; но эти помещения вовсе не отвечали климатическим условиям, блиндажи были сыры и антисанитарны и, при всем том, помещений не хватало»
27. Александр Фѐдорович Ре́дигер (1854-1920) генерал от инфантерии, военный министр Российской империи (1905-9), член Совета государственной обороны (1905—1909);
28. Роль Казарменной комиссии в формировании дальневосточного культурного ландшафта Мемуары А.Ф. Редигера – важный источник, раскрывающий противостояние Инженерного ведомства Приамурского края и Казарменной комиссии (8 глава)
29. Сетуя на недобросовестность местного командования («на Востоке идут гомерические рассказы про воровство некоторых военных инженеров, а войска расквартированы ужасно»), Ридигер пишет, что был вынужден обратится к помощи отлично зарекомендовавшей себя раннее Казарменной Комиссии и противопоставляет ее безупречную работу полной анархии и коррупции, царившей в восточных округах, благодаря Инженерному ведомству, попутно отмечая, что «самое существование ее наряду с обширным инженерным ведомством являлось аномалией, объясняемое официально на разные лады, но в действительности вызванное тем, что инженеры строили дорого, медленно и плохо, тогда как Казарменная комиссия работала дешево, скоро и хорошо»
30. «Я стороной стал получать удручающие сведения о казарменном строительстве в округе. Великий князь Сергей Михайлович, побывавший в округе, сообщил мне, что казарменных работ производится мало, ,а на Востоке идут гомерические рассказы про воровство некоторых военных инженеров, например, полковника Жигалковского, а войска расквартированы ужасно!» 8 глава Воспоминаний А.Ф. Редигера
31. 8 глава Воспоминаний А.Ф. Редигера У нас уже так повелось, что во всех ведомствах и учреждениях, распоряжающихся заготовлениями и постройками за счет казны или общественных сумм, злоупотребления являются правилом, а Казарменная комиссия составляла в этом отношении удивительное исключение! Поэтому весьма интересно выяснить, как могло у нас возникнуть такое учреждение и почему инженерное ведомство все же сохранялось наряду с ним в прежнем виде?
32. 8 глава Воспоминаний А.Ф. Редигера Очевидно, что работа Комиссии с самого начала была поставлена правильно и так же велась и дальше при все расширявшемся круге ее ведения, невзирая на довольно частую смену ее председателей, избиравшихся из членов Военного совета, людей уже пожилых, и на перемены в составе ее членов. Бессменно в составе комиссии в течение более тридцати лет оставался один Гаусман. Я не знаю, кто в самом начале наладил работу Комиссии, но знаю, что впоследствии Гаусман являлся душой Комиссии. Обладая кипучей энергией, неутомимый работник, отлично изучивший дело, он тщательно и удачно подбирал себе сотрудников, и благодаря ему работа [242] Комиссии шла отлично. Все крупные казарменные работы возлагались на Казарменную комиссию*.
33. В качестве рабочей гипотезы можно выдвинуть предположение о том, что артиллерийский офицер (а затем генерал) Иосиф Карлович Гаусман, на протяжении 30 лет остававшейся «душой Комиссии», привлекал к работе военных инженеров и архитекторов, разделявших его эстетические предпочтения, которые, вероятно, базировались на немецком национальном романтизме с сильным готическим уклоном (заметим, что помимо Васиия Косякова, членом комиссии был Иероним Севастьянович Китнер). . Действительно, «красные казармы», сохранившиеся в Гатчине, Перми, Челябинске, Томске, Омске, Новониколаевске, Иркутске, Благовещенске, Хабаровске, Владивостоке и проч., стилистически заметно отличаются от русских казарм екатерининских и николаевских времен. Даже «красные» Лефортовские казармы в Москве (1830-е годы) несмотря на характерный цвет, не имеют ярко выраженных готических интенций, более ранние примеры русских казарм откровенно восходят к классицизму.
35. Интересно сравнить русские казармы, построенные под руководством генерала Гаусмана с прусскими гарнизонами, разбросанными по дальним колониям. На рисунках: 1) Хабаровск, казарма на Волочаевском городке, начало XX в; 2) германская казарма в Намибии, (Swakopmund). -
36. Типичным примером могут служить немецкие казармы в Намибии, (Swakopmund), оформленные в «средневековом» духе, с мишикулями, квадратными башнями и ступенчатыми фронтонами.
38. Красные казармы Характерной чертой дальневосточной гарнизонной архитектуры является двухцветная кладка: цоколь, рустовка углов, обрамление проемов выполнено из серого «дикого» камня, эффектно выделяющегося на красно-кирпичном фоне. Реже встречается обратный вариант: фасады из серого камня, декор – из красного кирпича. Многочисленные краснокирпичные казармы, здания штабов, офицерские флигеля и проч., построенные на высоком профессиональном уровне, являлись основным источником подражания для гражданской застройки.
39. Генезис дальневосточной гарнизонной готики Говоря о генезисе дальневосточной «готики», можно упомянуть «лютеранский след», связанный с деятельностью общества Красного Креста. Лютеранские лазареты появились на северо-востоке Китая в начале XIX в., и сыграли важную роль в годы русско-японской войны. Постройки Общества Красного Креста традиционно декорировались в неоготике (типичный пример: госпиталь Общества касперовских сестер милосердия Красного креста в Одессе, угол итальянского бульвара и Мариинской ул., 1891-93 гг., архитектор – А. Бернардацци).
40. Генезис дальневосточной гарнизонной готики Лазареты, госпитали и станции переливания крови, ставшие частью гарнизонной архитектуры, строились под эгидой Красного Креста в Приамурском крае, в Приморье, в городах и поселках вдоль КВЖД Несколько подобных построек сохранились в Хабаровске. Это одно-двух-этажные краснокирпичные здания, где комнаты высотой до 4,5 м отапливались каминами по голландской системе (одно энергетическое ядро на 4 смежные блока). По-прежнему используется по назначению одноэтажная станция переливания крови (Хабаровск, ул. Волочаевская, 46) с коридорами туннельного типа и большими подвалами (до 6 м высоты), где находились ледники-охладители. На ул. Ленинградской расположено двухэтажное здание бывшего общежитие служащих Красного Креста; несколько кирпичных объектов с ярко-выраженными готицизмами сохранились на Комсомольской улице.
41. «Гарнизонная архитектура» Хабаровска.
42. Из 185 памятников архитектуры г. Хабаровска, входящих в перечень объектов культурного наследия Хабаровского края в 2014 г., выявлено 24 постройки, непосредственно относящиеся к «гарнизонной архитектуре»: 10 казарм, 2 госпиталя, 3 здания штаба, 2 склада, 3 офицерских флигеля, гауптвахта, военная типография, кадетский корпус и здание офицерского собрания. .
43. «Гарнизонная архитектура» Хабаровска построена из красного кирпича, украшена фронтонами и карнизами из сухариков. Если казармы легко отличить по длинным, горизонтально-вытянутым одно- двух-этажным фасадам, то компактные офицерские флигеля можно перепутать с купеческими особняками, а здания щтабов – с гимназиями и училищами. 56 памятников гражданской архитектуры Хабаровска, построены из красного кирпича и декорированы в той же стилистики («русская готика»), что и объекты военного ведомства. Сходство столь велико, что может ввести в заблуждение даже профессионального историка архитектуры. Помимо охраняемых объектов, в Хабаровске сохранилось десятки неучтенных краснокирпичных казарм, все более ценимых жителями.
44. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • На наш взгляд было бы странно не воспользоваться историческим и символическим капиталом этих построек, не говоря об их высокой эстетической ценности. • Казармы – единственные исторические постройки, расположенные вне городских центров, в предместьях и на окраинах. • В Хабаровске целые улицы, застроенные гарнизонной архитектурой расположены на северном фланге города (ул. Руднева), в 15 км. от центра, прекрасные казармы сохранились на ул. Джамбула, на Кавказской, в районе Волочаевского городка и проч.
45. Казармы начала XX в., формирующие парадный фасад ул. Руднева, Северный округ Хабаровск. Использование одинаковых элементов декора (прямоугольный фронтон, характерные накладные детали). а – одноэтажная казарма с ассиметричным фронтоном; б – двухэтажная казарма с ризалитом, прямоугольный фронтон фиксирует ось симметрии, композиционный центр фасада – круглое слуховое окно. Четкое членение по горизонтали: двухярусный карниз с сухариками. Сложный многоярусный карниз оформляет верхний ярус. Декор: накладные детали, акцентирующие углы.
46. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Казармы «сшивают» рыхлую, зияющую пустотами городскую ткань в единый исторический контекст, придавая предместьям и окраинам характеристики культурного ландшафта. • Во Владивостоке множество прекрасных казарм сохранилось в районе Первой и Второй речки, на сопках между ул. Гоголя и проспектом Красного Знамени, на Русском острове и в других локациях, расположенных вне туристического пешеходного центра.
47. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Здания гарнизонной архитектуры прекрасно сохранились. Если снести многочисленные пристройки, сени, прирубы и проч. следы кастомизации, первоначальный облик казарм предстанет в прежнем великолепии. • Благодаря коридорной системе эти здания идеальны для хостелов и гостевых домов, кофейн и коворкингов. • Во Владивостоке существуют замечательные, но, увы, единичные примеры переформатирования подобной архитектуры в модные точки.
48. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Так как казармы есть практически в любом населенном пункте Приморья и юга Хабаровского края, на их базе можно создать сеть хостелов и мотелей по всему краю, что сразу придаст мозаичным, разрозненным и эстетически невнятным «транзитным» и «гостеприимным пространствам» эстетическую убедительность. • Кораснокирпичная архитектура станет узнаваемым брендом, фирменным стилем приморской индустрии HoReCa. \
49. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Символический месседж, транслируемый гарнизонной архитектурой – безопастность, защита, надежное укрытие, столь необходимые путешественникам, как нельзя лучше отвечают функции гостиниц. • Можно вспомнить старые британские казармы Гонконга, превращенные в отели и ставшие популярным туристическим аттракционом. • Можно приводить примеры бережного, – трепетного – отношения к гарнизонной архитектуре, характерной для бывших европейских колоний в ЮВА, особенно это касается бывших британских и французских колоний, но, думаю, основная мысль достаточно ясна.
50. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Объекты гарнизонной архитектуры могли бы играть роль общественных пространств, стать точками сбора территориальных сообществ, клубами, центрами дополнительного образования и центрами патриотического воспитания. • Нельзя допустить, чтоб молодое поколение видело как руинизируется и уничтожается архитектура, игравшая важнейшую роль в закреплении восточных территорий, архитектура с мощным посылом государственной идеи.
51. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Если культовые здания в связи с поликонфессиональностью в высшей мере присущей дальневосточному региону и, особенно, Владивостоку, не могут играть роль общегражданских символом, архитектура фронтира лишена этнической и религиозной предубежденности. • Ее семантика очевидна – красный цвет казарм – как красная линия, очерчивающая границу, за которую нельзя отступить, которую нельзя сдать. • В психологии дальневосточников идея «жизни на фронтире» играет важнейшую роль как способ позитивной самоидентификации.
52. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Не хотелось бы вновь употреблять заезженные штампы о поисках локальной идентичности, но для коренных жителей региона идея фронтира и есть важнейший маркер, выделяющий своих. • И речь не идет о сепаратизме – совершенно наоборот, – дальневосточники ощущают свои города и селения форпостами надежного рубежа отчизны, ее нерушимой границы. • Тем драматичней судьба гарнизонной архитектуры, брошенной, гибнущей, исчезающей буквально на глазах (особенно катастрофична ситуация с казармами в Раздольном, где гибнут великолепные образцы краснокирпичной гарнизонной готики).
53. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • «Красные казармы» строились по всем фронтирам Российской Империи, от Владикавказа и Туркестана до Порт-Артура; казармы (а так же штабы, лазареты, пакгаузы и проч.) сохранились в уральских и сибирских городах, где размещались военные части. • Однако на Урале, помимо «гарнизонной» есть отличная промышленная архитектура (не говоря о первоклассном свердловском конструктивизме), в Томске, Красноярске, Иркутске, Чите – деревянное «сибирское барокко», и только восточные территории, вошедшие в состав Российской Империи в 1850-х гг., не успели нарастить свой культурный слой.
54. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • Если на Урале, на Алтае, в Сибири и даже в Забайкалье по мимо «красных казарм» есть множество памятников архитектуры, формирующих сложносоставные оригинальные «культурные коды» этих регионов, дальневосточники, за неимением лучшего, научились любить «архитектуру фронтира.
55. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • «Красные казармы» служили образцами для гражданских и коммерческих построек в так называемом «кирпичном стиле». • Именно этот пласт архитектурного наследия опознается дальневосточниками как «родной» и наиболее ценный. • Длинные корпуса казарм, подчеркивающие пологие линии рельефа, вертикали водонапорных башен, красно-серые фасады маленьких железнодорожных станций со ступенчатыми фронтонами и высокими дымовыми трубами, «кирпичное узорочье» и обрусевшие готицизмы купеческих особняков стали неотъемлемой частью дальневосточного пейзажа. • Как мягкие очертания сопок и силуэты дубрав они кажутся имманентно присущими нашему ландшафту.
56. Красные казармы – основа «дальневосточного стиля» • . Эстетика фронтирной архитектуры оказалась наиболее востребованной в малоэтажной застройке окраин Хабаровска и Владивостока с началом Перестройки и до сегодняшнего дня. По нашему мнению именно эта «народная» (вернакулярная) архитектура объективно отражает культурные установки жителей региона.
57. Основные тезисы и выводы: • – освоение русского Дальнего Востока шло одновременно с европейской экспансией в юго-восточном регионе (Индокитай и Китай), поэтому можно предположить, что механизмы архитектурно-пространственного оформления колониальных процессов имели много общего; • – основной формой застройки новых территорий являлась «гарнизонная архитектура», служившая образцом для подражания при строительстве гражданских зданий (особняков, общественных и образовательных учреждений и проч.);
58. Основные тезисы и выводы: • архитектурно-градостроительное оформление процесса вестернизации окраин Российской Империи имело региональные особенности (от туркестанского ориентализма до «восточного модерна» и «городов-садов» вдоль КВЖД), но в основном базировалось на краснокирпичной «гарнизонной» архитектуре; • Основными типами застройки колонизируемых территорий традиционно являлись форты (гарнизоны) и фактории; форты символизировали государственную идею, фактории – частную инициативу. • Хабаровский «архитектурный код» базируется на краснокирпичной гарнизонной архитектуре; эстетика фронтира оформляет идею нерушимости территориальной целостности и служению государству.
59. Основные тезисы и выводы: • – кирпичные «красные казармы», широко распространенные в Приморье и Приамурье, являются важнейшей частью «культуры фронтира», на основе которой дальневосточники выстраивают свою региональную идентичность; • – современная вернакулярная (народная) архитектура пригородов Хабаровска и Владивостока воспроизводит приемы «архитектуры фронтира»: двухцветная (красно-серая) кирпичная кладка, готицизмы (шатры и треугольные фронтоны), многоярусные карнизы их сухариков, рустовка углов и проемов. • – универсальный «дальневосточный стиль», по нашему мнению должен базироваться на традициях гарнизонной архитектуры и близкой ей по духу краснокирпичной народной архитектуре пригородов. • .
60. Спасибо за то, что досмотрели до конца На фото: типичный пейзаж Приамурья